Берегитесь женщины

Чего можно ожидать от прекрасной незнакомки, внезапно появившейся на пороге кабинета и ждущей важного телефонного звонка именно с вашего телефона? Чего только не… Обвинений в малодушии, конформизме, клевете, извращениях, коррупции, измене родине и даже экстремизме! Конечно, нахалку можно было бы выставить за дверь, но ведь никто не оказывается в министерстве по чистой случайности…

 

РАЗГОВОРНЫЙ ЖАНР

 

Да, уж что-что, а закрутить интригу итальянский драматург Альдо Николаи умеет мастерски. Одна из лучших его пьес - «Чиновник и женщина», построенная на полуторачасовом диалоге двух героев, напоминает игру в пинг-понг: меткая подача – виртуозный возврат – хлесткий ответ сопернику...

«Это счастливейшие моменты работы (перекрывающие даже муки творчества) – создавать историю при помощи одних только диалогов. Удивительная магия - без описания, повествования явить живых людей и вскрыть волнующие их проблемы лишь при помощи общения героев с другими персонажами», - так сам Альдо Николаи отзывается о своем ремесле.

Но, что драматургу хорошо, то режиссеру – бессонные ночи и муки творчества. Как ставить пьесу, в которой сплошь разговоры, разговоры, разговоры?.. При этом место действия не меняется, герои не исчезают и не появляются, и вообще, на первый взгляд, на сцене ничегошеньки не происходит… Словом, ситуация из разряда самых страшных режиссерских снов.

«Да, пьеса достаточно сложна, - подтверждает режиссер Дмитрий Морозов. - С таким материалом я столкнулся впервые и долго не мог понять, каким ключом его «открывать», где вообще этот ключ искать... Не думаю, что решился бы ставить пьесу, если бы не встреча с замечательным художником-сценографом Игорем Александровичем Несмияновым, который, увлекшись пьесой, предложил неожиданное и очень интересное решение пространства. Он построил игровой аттракцион, который как камертон помог ощутить верную ноту, почувствовать направление поисков природы чувств будущего спектакля.

В процессе репетиций стало ясно,  что во взаимоотношениях героев присутствует гремучая смесь гротеска, абсурда, иронии, эротики, а где-то вдруг должна возникать трогательность и нежность. Оправдать и психологически мотивировать все это непросто. Такой материал требует от актеров высочайшей техники и азарта. И я считаю большой удачей, что мне представилась возможность работать с такими артистами как Наталья Доля, Дмитрий Савченко, Елена Нещерет и Станислав Бобко. Все они подлинно творчески относятся к делу, умеют работать командно, открыты для предложений и поиска, готовы импровизировать, предлагают интересные неожиданные хода и решения, так что, фактически, являются не только «исполнителями» ролей, но подлинными соавторами спектакля».

 

НЕПРОСТО ЛАРЧИК ОТКРЫВАЛСЯ

 

Однажды, незадолго до премьеры, мы заглянули на Новую сцену и увидели престранную картину: в декорациях спектакля «Женщина и чиновник» двое народных артистов – Дмитрий Савченко и Наталья Доля – сидят на полу и оживленно обсуждают текст пьесы. Самое время подкрасться с диктофоном и узнать ответ на самый популярный предпремьерный вопрос: о чем пьеса Альдо Николаи, и о чем будущий спектакль?

Наталья Доля: Честно говоря, мы сами все время мучались этим вопросом. Читая «Чиновника и женщину» в первый раз, я впала в панику - не понимала, что вообще в этой пьесе можно играть! Ситуация из разряда  «без ста грамм не разберешься». Только перевалив за середину, я начала хотя бы реагировать на шутки. Но чувство растерянности не покидало. Дело в том, что на первый взгляд (если не читать между строк, а воспринимать только текст - поверхностный план) кажется, что это пьеса о политике и социалке. Так я ее и прочитала. Казалось, что в ней нет ничего человеческого, она была «закрыта» на все замки. Я жутко расстроилась.

Д.С.: Ведь вокруг столько политики, что устраивать на сцене очередное политическое шоу – было бы слишком.

Н.Д.: Какое-то время мы так ее и репетировали – как политическую. Не удивительно, что тема эта очень скоро себя исчерпала, и репетиции на десятой нам уже просто некуда было «копать». 

Д.С.: Сами посудите: злая тетка, дурной чиновник… Обличительные тирады одного, потом другого… 

Н.Д.: …И при этом ни днем, ни ночью не покидал этот злосчастный вопрос: о чем же, о чем же, о чем же?.. Почему-то была потребность «копать» вглубь…

Д.С.: …исследовать человеческие отношения, избегая политики. Нет, мы не выбрасывали текст, но обходили мотивировки, связанные с политикой, с министерством.

Н.Д.: Ведь, как ни крути, своя рубашка ближе к телу. Что бы ни писал драматург, ты все равно играешь про себя. Постепенно, работая с материалом, «вскрывая» его, анализируя, включаясь в ситуации, мы поняли: это только мужчина и женщина. Всего-навсего. Но эта тема уже бездонна! Появляется тысяча вопросов: что с мужчиной? Что с женщиной? Каковы их взаимоотношения? Почему они так себя ведут?

Д.С.: Альдо Николаи говорил, что достаточно расстроить одну-единственную женщину, чтобы она начала творить все то, что описывается в этой пьесе. Она найдет точку опоры и перевернет мир. Мне кажется, именно об этом «Чиновник и женщина»: может быть, главную героиню обидели, и она решила взять реванш?

А чиновник… На самом деле, не имеет значения, кем работает главный герой. Он мог быть чиновником, а мог быть врачом. На результат это не повлияло бы. В такой ситуации мог оказаться человек любой профессии.

Н.Д.: Наверное, чиновник здесь – просто собирательный образ. Это человек, существующий строго по законам, по правилам, в заданных рамках. Почему-то считается, что, если ты послушно выполняешь все предписания и правила, то автоматически можешь считать себя счастливым человеком. А, оказывается, счастье лежит не в этой плоскости. Счастье – в другом. Не только персонажи Альдо Николаи, но и мы – артисты – поняли что-то очень важное про себя: «Господи, сколько среди нас бесполезного хлама, не отдающего себе отчета в том, что есть всего лишь пара причин, оправдывающих наше присутствие на этой земле: любить и быть нужным кому-то другому». Это слова Альдо Николаи. Казалось, мы знали это и раньше. Каждый из нас в отдельности понимает, как важно быть нужным своим детям, родителям, как важно заботиться о них. Но, когда сознательно привносишь это в работу, слова перестают быть умозрительными, они озаряются смыслом.

Д.С.: На днях наша помощник режиссера Вика Асеева посмотрела финал и сказала: «На что человек тратит свою жизнь? Вот так смотришь и думаешь: столько наносного вокруг, а в жизни ведь важно совсем другое». Так что, для каждого, наверное, в этой истории найдется что-то свое.

Н.Д.: Если ты не можешь быть счастлив в любви, если не станешь кому-нибудь нужным – ребенку, собаке, бабушке, маме, отцу, приемным детям – то, даже честно выполняя правила игры, счастлив не будешь. У тебя могут быть деньги, слава, все будут завидовать твоей сногсшибательной карьере, квартире, машине, возможности путешествовать, но если у тебя нет любви (в широком смысле – любви-заботы, добровольных обязательств) - нет и счастья.

 

ЗАГАДКА «ПРИРОДЫ»

 

Елена Нещерет: Пока мы не  нашли природу этого материала, было достаточно трудно.  Особенно непонятна была история  женщины. Казалось, с чиновником все ясно, а вот она… Мы пытались представить себе ее судьбу, придумывали жуткие обстоятельства, которые могли толкнуть ее на  такие отчаянные поступки... Но это только утяжеляло игру, а Женщина у Николаи – легкая, фееричная. Но потом был переломный момент, когда мы нашли природу характера этого персонажа. Если на площадке нет куража – ничего не получится. Как говорится, одна голова – хорошо, а четыре – гораздо лучше. Два актерских состава – это не только два, зачастую, очень разных спектакля (ведь в каждом актере материал преломляется, соответственно его человеческой природе, и одни и те же реплики звучат по-другому). Это еще и в два раза больше идей и решений, рождающихся прямо на репетиционной площадке.

Станислав Бобко: Да, без этого не возникнет самого главного – импровизации.

Е.Н.: Многое на этих репетициях рождалось само собой.

С.Б.: Это здорово, когда возникает ощущение, что никто ничего не строит, что все возникает естественно, в процессе совместной работы. Когда никто ничего не навязывает, возникают самые неожиданные и непредсказуемые хода, реакции.

Е.Н.: Ценную идею может подкинуть даже кто-то со стороны. У нас это, как правило, вызывало энтузиазм: «О, а давайте так попробуем?».

С.Б.: А еще нам очень хотелось «очеловечить» пьесу. Потому что вся она выписана, как политический диспут. Там масса терминов, соответствующая лексика, присущая служащим. Очень хотелось, чтобы все это звучало не кондово, не назидательно.

Что касается конкретно моего персонажа, было интересно проследить, как меняет его встреча с Женщиной. Изначально он – функционер, часть аппарата, всего лишь маленький винтик в огромном механизме. А к концу пьесы становится человеком мыслящим, чувствующим, думающим не только о себе. Сам процесс трансформации любопытен сам по себе. Плюс, я старался не играть усредненного чиновника – серого, среднестатистического. Ведь он – тоже человек. Но он попал в экстремальные обстоятельства. И он вправе реагировать так, а не иначе. А вы или я, возможно, вели бы себя по-другому. Это нормально.

Станислав Бобко прав: каждый вправе реагировать по-своему. И сейчас – перед выпуском спектакля – самая большая интрига: как отреагирует на спектакль зритель. Увидит ли что-то до боли знакомое в итальянских реалиях? Сможет ли искренне посмеяться над собой? «В пьесе меня привлек юмор и легкая ирония, с которыми Альдо Николаи говорит о многих острых, а порой и драматических, моментах сегодняшней действительности, - рассказывает Дмитрий Морозов. - Юмор Альдо Николаи это не «щекотка», которая годится только для того, чтобы вызвать смех. Его юмор может быть трогательным, ироничным, легкомысленным, но он всегда человечен. Не так давно, я услышал выражение, что в современном мире комедия становится единственно возможным способом говорить о серьезном. Не уверен, что единственным, но возможным и интересным – наверняка. Вообще, мне кажется, что там, где есть юмор, есть надежда».